Террор и бандитизм 30-х годов.
Противоречия между ветеранами и молодежью

Молодежь, влившаяся в ряды УВО-ОУН в конце 20-х - начале 30-х годов, не желала сидеть сложа руки. Взяв на вооружение догмат Донцова, "что лучше действовать, чем наблюдать", они развернули "кипучую деятельность" на Западной Украине. В начале 30-х годов члены ОУН организовали "более 60 покушений и убийств" (О. Субтельный, История). Их жертвами стали Тадеуш Голувко (1931) - известный сторонник польско-украинского компромисса (отнюдь не главный угнетатель галицийцев), Емельян Чеховский (1932) - комиссар польской полиции во Львове, Бронислав Перацкий (1934) - министр внутренних дел, Алексей Майлов (1933) - сотрудник советского консульства во Львове. Убийство последнего Степан Бандера на процессе 23 националистов в 1936 году назвал актом мести за голод 1932-1933 годов в Советской Украине. При этом он почему-то "забыл", что, по свидетельству Мирчука, первый акт террора против работников советского консульства во Львове планировался на 22 апреля 1930 года и не состоялся только "по обстоятельствам, от ОУН не зависившим".
В доктрине Донцова четко определено, что "цель оправдывает средства". Главная цель - построение государства, "основанного на власти одной националистической партии, сердцевину которой составляли "борцы" или "лучшие люди". Выходит, что итогом борьбы должно было стать утверждение господства этих самых "борцов" , то есть молодых оуновцев. И, естественно, все средства для этого хороши. Поэтому кроме политических деятелей объектами террора стали и простые люди, не согласные с политикой и действиями ОУН. Так, например, в 1934 году были убиты известнейший украинский просветитель, директор Академической гимназии во Львове Иван Бабий, студент университета Яков Бачинский. Список убитых можно продолжать и продолжать. Кроме того применялась и тактика запугивания.
Денежные запасы ОУН и свои собственные молодые боевики пополняли довольно заурядным грабежом. В начале 30-х годов таким образом были совершены десятки актов "экспроприаций" касс государственных учреждений и почтовых контор.
В конце концов, ветераны ОУН (пришедшие в 1920 году) решили пожурить молодую смену за чрезмерное усердие. Старая генерация националистов делала основную ставку на "эволюционную расстройку сил" и считала, что "Украина освободится в тени немецкого похода" (Донцов, "Путь гигантов"). Молодые требовали активных и немедленных действий. ОУНовцы призыва 30-х обвиняли "старых" националистов в излишнем рационализме, те же в ответ попрекали молодых за сотрудничество их руководства с Абвером (Н. Коваль, ОУН-УПА и "третий рейх", Политика и время, N 5, 1991). Конфликт "отцов и детей" в ОУН сделал раскол организации неизбежным.